|
В этом году впервые в истории Музеи Московского Кремля отмечают собственный праздник – 200-летие со дня основания. Указом Александра I в 1806 году соединение казнохранилища, Мастерской и Оружейной палат стало основой национальной ризницы России. С этого момента вопреки опустошительным пожарам, войнам, сменам первых лиц государства коллекция только набирала уникальности и художественной ценности, превращая Кремль в оплот мировой культуры. Но всего два-три революционных года прошлого века чуть не погубили собрание. Комиссары новейшей истории по-своему использовали гордость царской эпохи, и только своевременное вмешательство людей, понимавших истинную стоимость каждого предмета, уберегло музей от распродажи. Теперь курс на приумножение и возвращение утраченных ценностей остается неизменным. В 2001 году с введением должности генерального директора Музеев Кремля вся ответственность за управление комплексом хранилищ возложена на Елену Юрьевну Гагарину. Это стало очередным шагом к открытости одного из самых режимных объектов Москвы. Журнал DE I понимает, что всех тайн сокровищницы никогда не узнает, но сделать портрет человека, который по долгу службы является лицом национального достояния, – почетное право.
DE I: Есть ли у вас любимые музеи и выставки, которые Вы мечтаете привезти в Россию?
Е.Г.: Сегодня у нас появилось множество контактов, благодаря которым мы имеем возможность привозить сюда очень интересные выставки. И хотя каждый крупный музей славится какой-нибудь коллекцией, как правило, то, что предлагаем нашим партнерам мы, не менее интересно, чем то, что могут предложить нам они.
DE I: Расскажите, пожалуйста, о легендах, связанных с вашими экспонатами.
Е.Г.: Легенд множество, например, у нас находится весь гардероб Петра II, который, как известно, скончался от непонятной болезни: то ли от воспаления легких, то ли от черной оспы. И людям, которые хотят отобрать вещи на выставку, наши сотрудники, как правило, в шутку говорят: вы знаете, от чего он умер? Мы не советуем вам прикасаться к его вещам. На самом деле это всего лишь легенда, хотя место у нас действительно уникальное. Здесь, в Успенском соборе, главном русском соборе, проходили все коронации. Отсюда после молебна начинались все великие военные походы, кстати, сюда же войска и возвращались. Все государственные трагедии и борьба за власть также происходили здесь.
DE I: Бывали ли случаи, когда сотрудник музея брал экспонат на время, чтобы просто им попользоваться?
Е.Г.: Это совершенно недопустимо. Мы, конечно, можем подержать в руках саблю или пистолет, но каждый сотрудник понимает, что экспонаты – это произведения искусства, которые он обязан хранить и за сохранность которых он отвечает.
DE I: А из членов правительства никто не хотел примерить царские одежды?
Е.Г.: Таких случаев никогда не было.
DE I: Каким коллекциям отдают предпочтение женщины, а каким – мужчины?
Е.Г.: Коллекции Фаберже интересны в основном для женщин, а выставка под названием «Царская охота», естественно, интересна мужчинам. Но, к счастью, у нас уже сложилась своя публика, которая понимает, что мы показываем не просто часть собрания, но демонстрируем определенные идеи. Например, ныне действующая выставка рассказывает о связях императоров и Оружейной палаты, эта тема никогда прежде не поднималась. Посетитель может проследить, как каждый правитель вносил в эту коллекцию свой индивидуальный вклад. Например, Петр I хотел, чтобы именно здесь находились трофеи его побед, а Анна Иоанновна, любившая охоту, отдавала сюда прежде всего оружие.
DE I: По вашему мнению, какие предметы должны поступать в коллекцию сегодня?
Е.Г.: Я считаю, что здесь должны быть предметы, непосредственно связанные с царским двором и церемониями. Но для развития музея, безусловно, необходимы и современные коллекции. Мне кажется, они должны формироваться в двух направлениях: современное авторское оружие и произведения ювелирного искусства. Также мы формируем коллекцию новых российских орденов. К сожалению, наши традиции все время прерываются, и приходится возобновлять их в совершенно новых условиях, а ведь музей – это хранитель традиции. Музей – весьма консервативная структура. Знания и умение хранить памятники передаются из поколения в поколение, поэтому правила музея должны быть неизменны. С другой стороны, необходимо, конечно, идти в ногу со временем и внедрять новые технологии.
DE I: В чем вы видите свою главную задачу?
Е.Г.: Мы сделали полный электронный каталог собрания Музеев Кремля, а сейчас уже начали издавать генеральный каталог нашей коллекции. Это очень сложная и долгая работа, требующая значительных усилий, и несмотря на то что она растянется на многие годы, делать ее необходимо. Подобная работа уже была проведена в XIX веке, но тогда собрание насчитывало всего 9000 экспонатов, а теперь – около 100 000 единиц хранения. Для меня и наших сотрудников собрать и систематизировать все коллекции, опубликовать и объяснить последние научные исследования – необычайно важно. Мы употребим на это все силы. Как говорится, это то, что мы хотим оставить после себя.
DE I: Помимо основной деятельности, что вас еще интересует?
Е.Г.: Очень многое. Например, взаимоотношения между людьми и то, каким образом совершенно разные люди ведут себя в неожиданных ситуациях. Мне интересна реакция людей, их восприятие и те параллели, которые они пытаются проводить. Я с удовольствием наблюдаю за этим со стороны и пытаюсь разобраться. Например, наши научные сотрудники могут высказать совершенно новый взгляд на, казалось бы, всем понятные исторические события. Еще мне интересно, как интерпретируются те или иные ценности в разных культурах.
DE I: У вас, наверное, совершенно особенное отношение к символам?
Е.Г.: Посетителям часто приходится объяснять, что такое символ, ведь символами проникнуто буквально все, и сам Кремль, подобно любому средневековому сооружению, является символическим местом. Вообще, любое произведение искусства, начиная с самых ранних, имеет свою символику. Каждый цветок на рисунке, каждое животное или птица – глубоко символичны, а взаимодействие этих изображений на одном предмете представляет собой целый сюжет. Я считаю, что любое событие, которое происходит в жизни человека, не случайно. Человеку дается в жизни шанс повлиять на свою судьбу, и для этого посылаются те или иные знаки, которые он может заметить, если захочет этого. Мы вынуждены принимать решения и должны понимать, как они влияют на нашу жизнь и образ мыслей. И хотя предвидеть все на сто процентов, естественно, невозможно, но игнорировать подобное нельзя. Поэтому, прежде чем совершить тот или иной поступок, я наблюдаю за всем, что происходит вокруг. Но имейте в виду – я совершенно не мистик.
DE I: Значит, вы считаете, что знание символов необходимо каждому?
Е.Г.: Конечно. Чем больше человек знает, тем легче ему жить. Человечество не случайно делится на мужскую и женскую половины. Мужчины, как известно, обладают логическим мышлением, а женщины – интуитивным. Философ Бокль говорил, что совершенный человек должен обладать и тем и другим способом мышления. Но чтобы мужчина приобрел интуитивное мышление, в его жизни должно быть сильно влияние женщин. В истории, кстати, подобных примеров масса: император Октавиан Август, Исаак Ньютон, Дмитрий Менделеев – все они были подвержены сильному влиянию женщин. Так вот, свои решения они принимали интуитивно, а затем уже проверяли их логически. Озарение ведь всегда приходит интуитивно, а потом уже начинается логический анализ идеи. К сожалению, современный человек не видит символических событий, потому что не принимает участия в церемониях. Даже в новой истории были символические церемонии: парад на Красной площади 7 ноября и 9 мая. Сейчас государство практически не демонстрирует свою силу, и не только силу подавления, но и силу заботы о своих согражданах. К тому же такие парады очень объединяют людей. В наше время важно не просто говорить о чем-то, но также и демонстрировать это.
DE I: Какой, на ваш взгляд, должна быть национальная идея России?
Е.Г.: Зачем искать национальную идею? Россия всегда была империей с единой сильной властью в центре, и ничего лучшего мы не должны придумывать. Сейчас постоянно говорят о развитии культуры как национальной идее. Это, конечно, важная вещь, но она не является объединяющим моментом для нации. Людям гораздо важнее национальной идеи чувствовать свою защищенность. Сила государства определяется тем, как в нем живут дети и старики. А у нас с этим далеко не все в порядке. Прежде всего, важны социальные программы, ведь голодный человек никогда не пойдет в музей, ему совсем не до культуры. Хотя я и не хочу сказать, что сначала надо всех накормить, а потом уже научить. Но прежде всего люди должны чувствовать свою безопасность и заботу государства о них, а также свою сопричастность всему происходящему. Несмотря на то что история часто повторяется, даже в этих повторениях каждый раз возникают совершенно новые и неожиданные моменты.
© DE I / DESILLUSIONIST №04. «ГОСУДАРСТВЕННОЕ ДОСТОЯНИЕ»
|
