|
Любой конкурс это лотерея. Повезет не повезет, заметят или «прокатят», кто в жюри… Одни нервы – как для конкурсантов так и для судей. И кажется что это всегда и везде, так было и будет… Но если очень захотеть, то честный конкурс можно сделать, вернее он уже есть. Александр Брагинский, художественный руководитель и президент Minnesota International Piano-e-Competition с помощью ЯМАХА разрушает все стереотипы конкурсной лихорадки.
DE I: Как вам пришла такая идея?
А.Б.: Образование у меня самое классическое. Моим учителем 11 лет был Александр Борисович Гольденвейзер, и когда он скончался за два месяца до моего окончания ЦМШ, то я поступил к другому великому учителю - Теодору Давыдовичу Гудману, первому ассистенту Нейгауза. Так что я считаю себя очень везучим человеком. Мне повезло, я учился у двух великих учителей.
Несмотря на такое образование и воспитание, в душе я был хулиган и бунтарь и всегда интересовался чего бы такого сделать, что никто до меня не делал. И поэтому однажды, в 86-м году, мой друг, представитель ЯМАХИ в Миннеаполисе, где я живу, захотел мне показать какой-то новый рояль, который сделала ЯМАХА, этот рояль назывался Midi Grand Piano. С виду самый обыкновенный рояль, но когда я увидел что он умеет - я был поражен. Через год я стал первым пианистом который использовал Midi grand piano при исполнении классической музыки.
DE I: Midi grand piano это предок диск-клавира?
А.Б.: Да. Но это немножко другой инструмент. Он мог играть как обычный рояль а мог играть изображая до 80 других инструментов.
В этот момент я записал 24 прелюдии Шостаковича. В работе над ними мне хотелось как можно больше красок показать, характеров. И вдруг я вижу рояль, который может сыграть как флейта, как кларнет, как дверная скобка, как взрыв.
Короче говоря, ЯМАХА дала ассистента – специалиста по компьютеру, и я работая по 17 часов в день оркестровал 24 прелюдии Шостаковича для Midi grand. ЯМАХА была этим счастлива, потому что это звучало хорошо. Самое главное заключалась в том, что это давало возможность живого исполнения. Не записи, а именно живого исполнения вот такой вещи.
Успех у публики был гигантский. Я играл это и в Лос-Анджелесе, и в Вашингтоне, и в Чикаго и других городах. В процессе этим заинтересовались и другие культурные организации, которые заказали мне семь новых произведений у хороших американских композиторов. И мы сделали серию из семи концертов, в которых музыка прошлого сочеталась с этой музыкой будущего, с технологиями ЯМАХА.
В это время появился диск-клавир, и для него тоже стали писать музыку которую я стал исполнять. Так я познакомился с диск-клавиром. Это был акт первый. Начинается акт второй.
DE I: Время конкурсов?
А.Б.: Да, меня стали приглашать в жюри фортепианных конкурсов. И причем чем больше я ездил - тем меньше мне это нравилось. Я был все время очень недоволен: вот это не так, это не так… Но я понимал, что если ты хочешь что-то изменить, то надо не менять это изнутри, и делать конкурс самому. У меня в это время был ученик, у которого отец очень преуспевающий бизнесмен. И вот на одном конкурсе, я вышел весь красный с совещания жюри и говорю: не хочу больше в этом участвовать, хоть бы мне сделать конкурс, хоть маленький, хоть в каком-нибудь маленьком местечке. Он говорит: «Ты знаешь Алекс, если ты мне скажешь, что ты хочешь сделать самый большой конкурс и самый лучший, то я тебя поддержу». Я говорю: «Джеб, не волнуйся, вытаскивай чековую книжку».
И я начал придумывать конкурс, который изначально основан на понятии справедливости. Меня очень интересовала справедливость. Поэтому первым делом я в правилах написал: не будет никаких учеников членов жюри, потом я написал: не будет никаких родственников, потом я написал, что художественный руководитель не имеет права голосовать, а потом я написал, что несмотря на то что я не имею право голосовать мои ученики тоже не имеют права играть. Вычеркнул всех! И себя в первую очередь.
В процессе я собирал лучшее жюри. Позвал выдающегося пианиста Евгения Бронтмана(?). Он был согласен, но увы, в это время он должен быть в Японии, а при этом шутит, мол, если бы ты ко мне конкурс сюда привез – я бы судил. Тут у меня в голове безумная идея родилась, я пришел домой, звоню в ЯМАХА, и говорю, что у меня такая идея – а что если у меня будет жюри в Японии, а конкурс в Миннеаполисе. Можно ему поставить диск-клавир и экран, играть они будут здесь в Миннеаполисе, а слушать он будет там, в Токио?
DE I: На живом диск-клавире?
А.Б.: Конечно, естественно живой, то есть картинка с видео отдельно, а рояль отдельно. ЯМАХА говорит: Конечно! Как выяснилось два года спустя, уже на втором конкурсе в Париже, когда я встретился с командой из ЯМАХИ этого ничего не было потому что ничего не существовало. Представляете?! Тем не менее, ЯМАХА как всегда собралась с силам и они это сделали. В первый раз это было так: Когда конкурсанты играли в Миннеаполисе и в Сент-Поле – это города-близнецы, они играли на Диск-клавире, тут же делался микро-файл и в это время снималось видео. Приблизительно с задержкой в час можно было смотреть и слушать членам журю на своем уже Диск-клавире живое исполнение конкурсантов! Все члены жюри были очень довольны и не почувствовали ни какой разницы, это было как в реальной жизни.
Ко второму конкурсу я облегчил жизнь не только жюри, используя Диск-клавир, я решил, что я еще сделаю что-нибудь хорошее для ребят-конкурсантов. Теперь тем, 24 конкурсантам кого мы отбираем, мы оплачиваем всё, они приезжают на все готовое.
DE I: А на отборочный тур приходят больше?
А.Б.: Из всех поданных заявок, в последнем конкурсе их было 178, я из любого количества присланных мне CD отбираю 60 человек, которые мне нравятся. Эти 60 человек посылаются в один из семи городов мира, который ближе всего к ним находится. В настоящий момент это Москва – в первый раз, Нью-Йорк, Лос-Анджелес, Париж, Шанхай, Ванкувер и Торонто. Они поедут в эти города, играют на диск-клавире и записываю видео. Их исполнение тут же превращается в микро-файл и синхронизируем это с видео. Готово! В Нью-Йорке, с 14 по 17 февраля 2008 года засядет первое жюри, которое будет слушать также живой рояль, который будет играть, на экране будет тот же конкурсант.
DE I: Как же привыкнуть к этому? Рояль играет без пианиста, клавиши сами нажимаются… А сам пианист на видео?
А.Б.: Привыкают к этому за минуту. Один из членов жюри послушав несколько человек сказал: знаешь, это лучше чем в реальности. Потому что звук живой, все видно близко и хорошо и можно кофе пить и кашлять. Из всех подавших заявки будет отобрано 24 человека первым жюри. Этим 24 человекам будет оплачена не только поездка в Миннесоту на конкурс, а даже будет им оплачена поездка из их города в города записи. Так что идея такая, что люди, которые отобраны на конкурс, они не рискуют ничем. В худшем случае, они ничего не получат, но они ничего и не потеряют. И они могут быть до самого конца конкурса на всем готовом – еда-питье, жилье и даже будем кормить их родителей в этом случае.
DE I: Программа сложная?
А.Б.: Первый тур – полная свобода. Если ты специалист по Шопену – играй Шопена, если Бах – пожалуйста. Во второй тур проходят только 9 человек.
Второй тур очень необычный. Они должны играть одну из семи последних сонат Шуберта. Потому что по сонате Шуберта становится все ясно. И сколько замечательных выступлений было погублено сонатой Шуберта не могу вам описать.
DE I: Высокую планку ставите.
А.Б.: Очень. Но так лучше. Шуберт нам сразу дает эту картину качества. После этого отбирается шесть человек на третий тур.
И третий тур в двух частях. Первая его часть это фортепьянный квинтет. Выбор между Брамсом, Шуманом и Дворжаком. И концерт любой, по их выбору с Миннесотским оркестром в 3000-м зале при огромном стечении публики.
DE I: Они играют на диск-клавире?
А.Б.: Да, это же просто обычный рояль с функцией диск-клавира. И все что они играют можно слушать дома в реальном времени.
DE I: Концерт играют в Миннеаполисе, мы в Москве можем подключить рояль…
А.Б.: Если у вас стоит диск-клавир, он будет играть все то, что происходит в Минеаполисе в это же время.
Мы не стоим на месте, в 2009-м году мы надеемся и нам обещано ЯМАХОЙ что вместо того, чтобы записывать в Москве, в Париже, в Шанхае отборочный тур на миди-файлы и посылать их в Нью-Йорк, теперь в Москве будут играть, а судьи в Нью-Йорке будут отбирать в этот же момент.
DE I: При таком строгом судействе, когда ни своих педагогов в жюри, ни даже мастер класс взять перед конкурсом у члена жури запрещено, вы гарантируете что победит сильнейший? То есть без теневых игр, они реально получаются первыми?
А.Б.: Не существует абсолютной справедливости, абсолютной правды, потому что до тех пор, пока вовлечен в это дело человек всегда будут личные вкусы, личные пристрастия. Но всё, что я могу сказать – это то, о чем мы могли подумать, что может повлиять на решение жюри, что не имеет отношения к исполнению, мы убрали. Если мы еще найдем что-то и вот, пожалуйста, если вы нам подскажете, я всегда задаю этот вопрос: если вы можете подумать о чем-то, что может повлиять на решение жюри и чего мы еще не сделали – то мы это сделаем.
DE I: А жюри легче судить? Само мнение жюри.
А.Б.: Да. Вот сейчас Марк Дюран из Монреаля увидел случайно что на конкурс подал заявку его ученик и мы его тут же отправили обратно. Он прислал письмо: я все понимаю и очень вам благодарен и я предпочитаю ехать на конкурс, где никого не знаю. Так что люди чувствуют себя лучше.
DE I: Значит, ЯМАХА в этом плане вам помогла совместить технологию, культуру, компетентность, уровень конкурса поднять до таких высот.
А.Б.: ЯМАХА мне доверяет полностью и я ЯМАХЕ доверяю полностью. Поймите, что ЯМАХА в этом участвует не потому, что это ЯМАХА. А ЯМАХА в этом участвует по одной причине, что это единственная компания, которая производит инструмент, который позволил мне сделать этот инструмент так, как я хотел. Вот и всё. Если «Стейнвей» изобретет диск-клавир и если они мне смогут обеспечить такой же уровень поддержки инструмента и моей поддержки, как делает это ЯМАХА то я их принимаю. Но никто этого не сделал. Так что поэтому получилось, что ЯМАХА участвует в этом.
DE I: После конкурса вы не выпускаете миди-файлы, записи лучших, чтобы дома можно было поставить себе или скачать?
А.Б.: Вы сейчас можете зайти на наш вэб-сайт и вы увидите и услышите каждое выступление любого участника последних двух конкурсов. Увидите видео, и услышите. А если вы захотите скачать миди-файлы и вставить их в свой клавир, то вы это тоже можете сделать.
DE I: То есть для обучения это незаменимая вещь.
А.Б.: Вы совершенно правы, вот просто пример. Кто-то что-то играет, я говорю: слушай, у тебя неровно, твоя гамма была неровна. Я включаю диск-клавир, я убираю скорость наполовину и мы слышим эту самую гамму в два раза медленнее. И вот тогда они слышат, какие ноты западают, какие неровны. Можно записать левую руку и играть ее с правой. Можно записать правую и играть ее с левой. Это просто необходимо для учеников.
DE I: По поводу дистанционного обучения, какие у вас мнения есть?
А.Б.: Дистанционное обучение меня настолько интересует, что я полетел в Нью-Йорк на первый в истории дистанционный урок между Нью-Йорком и Токио. Было невероятно интересно – учительница была в Токио, а ученик в Нью-Йорке и действительно они говорили и играли. После того, как это прошло удачно, теперь, подождав два года, мы сможем применить эту технику для этого прослушивания в точном времени, потому что в уроке может что-то не получится и можно опять повторить, а когда идет конкурс ошибаться нельзя. Я считаю, что в этом будущее.
DE I: В каких еще учебных заведениях принимается такая система обучения на этом рояле? Или пока никто не решается?
А.Б.: Я не думаю, пока нет.
DE I: А какие причины?
А.Б.: Привычка. Это надо еще переварить, это надо проглотить – как это я буду в Нью-Йорке, а ученик у меня в Токио?! Помимо этого надо купить диск-клавир, надо обеспечить поддержку. Я считаю, что это займет еще пару лет, пока университеты и музыкальные школы будут покупать инструменты и делать эти дистанционные классы. Это очень удобно.
DE I: Это выгодно учебным заведениям.
А.Б.: Да, особенно представьте себе в местах, где нет хороших учителей и где нет хороших университетов, а есть талантливые дети.
DE I: Для России это не просто актуально, а жизненно необходимо.
А.Б.: И мне так кажется.
DE I: Если бы был класс в каком-то далеком городе, котором стоит хотя бы один инструмент, не раз в неделю, а раз в месяц консультации мог давать профессор Московской консерватории, потом профессор Санкт-Петербургской консерватории. Дети могли играть и общаться, такое заочное обучение.
А.Б.: Да, и я вижу в этом будущее, как я увидел с midi grand piano – я по прежнему, считаю, что это инструмент будущего, это невероятный инструмент. Но в данный момент его ЯМАХА перестала производить, потому что они очень дороги и они могут применяться только профессионалами. Для меня этот инструмент просто ждет момента, когда мы подойдем к этому периоду.
DE I: То есть он шагнул намного вперед?
А.Б.: Намного, слишком. Диск-клавир может быть на год-два вперед. Так что я думаю, что через пару лет это всё так и будет.
DE I: Следующий конкурс будет в 2009 году? А еще можно подать заявление?
А.Б.: Да, и о нем уже много знают.
DE I: На каком сайте можно получить информацию?
А.Б.: Веб-сайт www.piano-e-competition.com. Там есть абсолютно вся информация. Там есть все, включая все исполнения, всех туров прошедших конкурсов, видео.
DE I: А ЯМАХА не думает сделать какой-нибудь рояль более-менее общедоступный и поставить его здесь, к которому могут прийти люди и записаться. Вот студент консерватории хочет участвовать в конкурсе, он хочет попробовать, посмотреть, проиграть…
А.Б.: Так и будет, поверьте. Надо предоставить общедоступный диск-клавир хорошего качества для того, чтобы люди, которые имеют неверное представление о диск-клавире поменяли его. Что бы они не думали что это какой-то электрический рояль а такой же как в Консерватории или в «Санторихолл» в Токио.
Технология в данном случае это средство, это транспорт предоставки классической музыки сегодняшнему слушателю. Поэтому технология – служанка здесь. Стопроцентная служанка. Мы не пропагандирует технологию, в этом не наша задача. Моя задача – соната Шуберта, а диск-клавир помогает сонату Шуберта доставить, на веб-сайт. У нас сто четыре страны подключаются ежедневно, и вот хочется, чтобы они все услышали сонату Шуберта на диск-клавире. Вот в этом задача.
© DE I / DESILLUSIONIST №12-13. «САМЫЙ ЧЕСТНЫЙ КОНКУРС»
|
